Скальное образование, в незапа­мятные времена получившее на­звание Башня Дьявола, по праву считается не только одним из чудес света, но и самым таинственным творением природы на земле.

Этот монолит, имеющий высоту 381 метр, превосходящий габаритами в 2,5 раза пирамиду Хеопса, сложен из срос­шихся, устремлённых ввысь, словно вырубленных рукотворно, столбов. Вен­чает колосс обширная площадка, на ко­торой многие мечтают побывать.

Заповедник, в свою очередь, был уч­реждён в 1906 году указом президен­та США Теодора Рузвельта, любившего отдыхать в палатке у подножия скалы главным образом потому, что у венца её можно было ночами наблюдать разные чудеса.

В 30-е годы минувшего столетия аль­пинист спас от гибели парашютиста, рискнувшего штурмовать Башню Дья­вола ювелирным по точности прыж­ком с небес. Эта потрясающая история заслуживает того, чтобы о ней знали и помнили.

Первый после колдуна

Второй по счёту покоритель Баш­ни Дьявола, опытнейший восходитель Джек Дюрранс, известный среди аль­пинистов тем, что с минимумом обо­рудования покорил величайшие вершины мира, взялся за штурм, как ему поначалу казалось, «пустяковой скалы» с единственной целью. Разве­ять «дикие» суеверия, витающие вок­руг неё и над ней.

Прежде чем оседлать верхнюю пло­щадку, он созвал спортивных журна­листов, которым заявил: «Там лишь раз побывал индейский колдун по прозви­щу Паук, который, полагаясь только на руки и ноги, без крючьев и верёвок, не­однократно поднимался на площадку, где жил неделями, медитируя и камлая. Я колдовать там не собираюсь. Моя за­дача иная. Открыть башню дьявола для всех, кто имеет хорошую физичес­кую подготовку, привык хладнокровно действовать в экстремальных услови­ях, наплевав на какие-то там пещерные суеверия».

Местные индейцы роптали, дескать, духи предков обязательно накажут и Дюрранс непременно свернёт шею, не выполнив даже половины задуман­ного. Джек же, под прицелом кинока­мер, демонстративно обнажившись по пояс, не взяв крючьев и молоток, толь­ко моток верёвки да толику провианта, начал штурм. Что именно случилось в процессе восхождения, мы не узнаем никогда. Сам же Джек, пробыв на пло­щадке двое суток и благополучно спус­тившись, был краток: «Я, как, впрочем, и колдун до меня, ничего оригиналь­ного не придумывал. Просто-напрос­то полз, сливаясь со скалой, цепляясь за все надёжные трещины и высту­пы. Это было трудно, но, как видите, осуществимо».

На вопрос, что там, на самой пло­щадке, Дюрранс ответил, что там было бы удобно, если бы не воздушные по­токи, крутясь, стреляющие в небо, и не чёрные крысы. Заподозрив альпинис­та в сокрытии чего-то важного, группа бывалых парашютистов решила «пос­мотреть со стороны неба». Прыгали с тихоходного самолёта пятеро. Не про­махнулся, очутился в центре площадки лишь Джордж Хопкинс. Его фраза, про­изнесённая по истечении 25 лет, стала крылатой: «Я, пожалуй, единственный, переживший дикие муки между небом и землёй».

Парализованный здоровяк

Да, Хопкинсу повезло, но лишь в «снайперском» приземлении. Далее, вы­метенная, словно метлой, отполирован­ная, словно наждаком, площадка явила коварный, безжалостный нрав. Хопкинс - от рождения здоровяк - сразу стал па­ралитиком. Не смог двигаться ни впра­во, ни влево. Мог только вставать, будто вкопанный столб стоять. Запаниковав от «непонятного недуга», при виде крыс, которые жались к ногам, поднимаясь по его комбинезону до уровня лица, пара­шютист, всегда отличающийся завидной психической устойчивостью в любых си­туациях, чуть было не лишился рассудка. Поняв, что самостоятельно ему вниз не спуститься, воспользовался ракетницей.

Башню Дьявола после получения тре­вожных световых сигналов начали об­следовать барражирующими над ней самолётами. Члены созданного специ­ального комитета по оказанию помощи не могли решить, что предпринять. Для начала принялись сбрасывать контей­неры с продуктами и тёплыми вещами. Провиант активно поедался крысами, а Хопкинс стоял по стойке смирно: пара­литик и только!

Двое смельчаков из штата Колора­до, альпинисты - рекордсмены по штур­му высочайших вершин Филд и Горрелл, вызвались помочь, заверив, что легко справятся с задачей. Начали штурм, вер­нулись, не преодолев и половины подъ­ёма. Эрнст Филд откровенно признал, что, покувыркавшись три часа, понял, что мерзкая глыба не по зубам - своди­ло мышцы ног и рук, замучила одышка. И это на пустяковой вершине для под­наторевших в сложнейших восхождени­ях высоте 150 метров из финишных 390?!

Страх на всех один

Второе восхождение на Башню Дья­вола Дюрранс решил совершить с тре­мя друзьями, только что вернувшимися из тянь-шаньской экспедиции, где слав­но поработали в связке с советскими альпинистами. Один из них - учёный- гляциолог Максим Славин был пригла­шён поучаствовать в «снятии» Хопкинса. От него, собственно, и стало известно о том, с какими странными явлениями при штурме скалы, на её площадке до­велось столкнуться спасателям. В част­ности, Славин рассказывал, что подъём был невыносимо трудным, из-за того, что каждое движение сопровождалось судорожными мышечными болями, как если бы силы гравитации возрос­ли в десятки раз. Мешало принимать правильные решения ухудшение зре­ния - глаза периодически заволакивал красный туман: позже врачи констати­ровали ничтожное отслоение сетчатки у всех восходителей. Дюрранс, подтверж­дая свидетельства Славина, тоже рас­сказывал, что за второе восхождение заплатил чрезмерно - перестал видеть левым глазом.

До площадки восходители всё же доб­рались, найдя там «похожим на манекен» Хопкинса, не обращавшего внимания на посторонних людей, пребывающе­го в паралитическом ступоре. Так как у бедняги парашютиста конечности не сгибались, а он застыл в неподвиж­ной позе, мучились около часа, связы­вая и укладывая в полотняную люльку. Предстоял спуск, столь проблематич­ный, что альпинисты честно высказали друг другу сомнения в благоприятном исходе. Славин философски подбодрил: «Страх здесь на всех один, он обосно­ван. Лучше забыть о нём и приступить к делу». Завершение беспрецедентной по сложности операции Национальное  информационное агентство США охарактеризовало сочувственно и хлёстко: «На парнях, совершивших подвиг, не 5 осталось живого места - ссадины, раны кровь, много крови».

Монолит для всех

В 1908 году, когда Башня Дьяво­ла обрела статус Национального мо­нумента, было принято решение «по причине повышенной опасности» за­претить восхождение на неё неопыт­ным альпинистам. Вплоть до 1970 года на её площадку ступали единицы опыт­ных, отмечавшие риски поражений разрядами молний, острыми сердеч­ными недостаточностями, временными параличами.

Тем не менее, при восхождениях, на самой площадке никто не погиб, хотя замечалось присутствие чего-то, не­совместимого с нормальной жизнедеятельностью. И вот по прошествии 15 лет альпинист Льюис Гамильтон заявил, что коварная скала утратила свои ано­мальные качества, и отныне всякий, кто имеет минимальный опыт горовосходи­теля, может стать желанным гостем вер­хушки скалы.

На площадку ныне отправляются группами. Конечно, по-прежнему, не обойтись без выносливости, бесстра­шия, альпинистского опыта. По-прежнему скала с избытком демонстриру­ет выдающуюся аномальную приро­ду. К примеру, если заночевать на ней, можно наблюдать поистине волшеб­ные цветные сполохи или в жаркую по­году попасть под холодный, с крупным градом, ливень. Не говоря о турбулент­ных, устремлённых вверх воздушных потоках.