Начавшая карьеру ещё в немом кино, американская актриса Дженни Вуд так и не стала пол­ноценной звездой. В1942 году она снялась в имевшей солидные кас­совые сборы мелодраме «Прощай и здравствуй», повествующей о случай­ной встрече в вагоне скорого поезда некогда расставшихся влюблённых.

В финале фильма героиня Вуд поги­бает при загадочных обстоятельствах на Аляске. А её возлюбленный, кото­рого играл Кларк Гейбл, запретив предавать невесту земле, обращается к местному шаману с безумным предло­жением оживить покойную.

Колдуну удаётся вернуть девушку в мир людей, но воскресшая оказывается совсем другим человеком. Ей теперь не нужны мирские заботы, не нужен и жених, потому что, возвра­тившись из запредельного мира фи­зически, духовно она осталась там, где правят духи. Несмотря на безыс­ходность ситуации, герой Гейбла це­ной колоссального психического и нравственного напряжения дела­ет из истеричной, замкнутой героини Вуд прежнюю оптимистичную, жиз­нерадостную девушку. Казалось бы, всё сложилось как нельзя лучше. Увы, лишь по сюжету фильма...

Годом позже Дженни Вуд в реаль­ности прошла через те же испыта­ния, что и её экранная героиня. Была встреча со старым другом в купе поез­да, были каникулы в уютном коттедже на Аляске, и была смерть, вызванная поражением электричеством неис­правного фена. Воскрешение силами трёх шаманов тоже было. Во время частичного освобождения из оков смерти Вуд сделала несколько пред­сказаний, обернувшихся позже изма­тывающими беседами с офицерами контрразведки, сотрудником которой она в результате стала. Превратилась она также в самого настоящего шамана. К тому же стала настолько сильной провидицей, что к ней, оставшейся на Аляске, потянулись за предсказания­ми бывшие партнёры по Голливуду.

К примеру, Кларк Гейбл узнал год своей кончины и причи­ну смерти - «подведёт сердце после неумеренного вечерне­го возлияния». На вопрос, возможно ли отодвинуть конец, Вуд ответила, что названный ею срок пределен, а единственный выход - жить без огляд­ки, одним днём, не ропща на судьбу, не отказывая в помощи нуждающимся.

Блистательная Вивьен  Ли, которую Вуд всегда «ревновала к успеху», пророчествам не поверила. Чтобы дока­зать мощь собственной интуиции в искусстве заглядывать за горизонт со­бытий, Вуд, как истинная американ­ка, поступила практично, изложив главные и второстепенные события прошлого и будущего Ли на бумаге, передав с согласия Вивьен запечатанный конверт со «словесным гороско­пом» адвокату актрисы с условием, что записки будут прочитаны не ранее 1967 года - предельного для Ли.

Вивьен, смирившись с тем, что впе­реди если не вечность, то, по крайней мере, творческое долголетие, лука­во осведомилась о том, может ли Вуд дать сведения о стиле мебели, цве­те и фактуре обоев комнаты, где проведёт последние часы жизни. Дженни удовлетворила любопытство, молвив: «Это Лондон. Твой особняк. Сначала, впрочем, ты находилась в госпитале. По твоему настоянию тебя перевезли в любимый дом. Мебель красного де­рева, времён Людовика XVII. Обои тис­нёного зелёного шёлка с рисунками, стилизованными под древнекитайс­кую живопись».

Переживший Ли на три года адвокат Фред Реслин опубликовал пророческие записки Дженни Вуд в американ­ском альманахе «Кино в биографиях», заверив читателей в том, что он, при­сутствующий при давней встречи Ли с провидицей и при кончине Вивьен, «не посрамив совесть, профессиональный долг и достоинство гражданина, заяв­ляет, что Вуд совершенно правиль­но обрисовала особенности комнаты особняка и дословно передала пос­ледние слова умирающей».

Получается, ставшая шаман­кой актриса, постигнув прак­тики камланий, переносилась в будущее, физически оста­ваясь в настоящем, а для будущего в прошлом. Реслин не сомневался, что так оно и было. Не сомневались в этом также офицеры спецслужб, когда сна­чала вытягивали «несвоевременные сведения», а затем, убедившись во всесилии шаманки, уговорили её ра­ботать на военную разведку. Сообщи­ла Вуд в 1943 году и о предстоящих взрывах ядерных боезарядов в Хиро­симе, унёсших жизни более 200 тысяч человек. О трагедии города Нагасаки, который постигла аналогичная учесть, она лишь обмолвилась, сказав, что ис­кусственное солнце дотла сожжёт дру­гой японский город.

Откуда Вуд могла знать о ядерных бомбардировках, технические возможности которых ещё не были отра­ботаны? О политических решениях, которые ещё не принимались? Неуже­ли шаманы на самом деле всезнающи? Неужели и впрямь они «уравнива­ются с богами», особенно когда, бе­рясь оживлять покойных, вступают в резонанс с «неприкаянными» энер­гиями душ? И, если душа «резонанс­но подобна», воскрешённый человек, как сталось с Вуд, хочет не хочет, но примыкает к сомну практикующих шаманов?

В этой связи уместно ознако­миться с документальными свидетельствами камлания над бездыханным телом Дженни Вуд шамана Дзери Опока, в 30-40 годы носившего титул Началь­ника колдунов Аляски. Незаурядный, с авантюристической стрункой Опока, происходящий из знатного и богато­го рода, дипломированный философ, получивший образование в Гарварде, на вопрос репортёров о том, как ему удаётся сочетать материальное и идеалистическое, отвечал, что таких поня­тий изначально не существовало.

Попытку воскресить Дженни Вуд он охарактеризовал как длительный, мучительный для него самого, процесс. По его словам, Дженни, тело которой сильно окоченело и утратило гиб­кость, положили на пол. Опока, улёг­шись рядом лицом вниз, несколько часов «вслушивался и всматривался в пространство». Уловив едва слыши­мые звуки, похожие на работу дрели, и увидев зыбкие, призрачные очерта­ния склонённой над телом женской фигуры, понял, что вернуть покойную возможно, но его собственных сил для этого трудного дела маловато. По мыс­ленному зову несколько часов спус­тя к нему явились молодые шаманы - юноша и девушка. Завесив окна све­тонепроницаемыми шторами и обна­жившись, они улеглись рядом с Опока, закутанным в несколько медвежьих шкур. Потом вошли в особое психи­ческое состояние - транс свидетелей и по очереди рассказывали о том, как протекают мытарства Опока в поисках живого сердца Вуд по Нижнему миру.

Умолкнув, молодые шаманы крепко заснули после того, как ими поочерёдно было сказано: «Вот Опока вброд перешёл ши­рокую реку, вот открыл сундук с пятью чёрными сердцами, одно из которых, красное, пригодное. Нужно ждать воз­вращения Опока с этим сердцем». На­чальник шаманов, выпав из транса, «вернулся» спустя три дня. Как только он поднялся на ноги, Вуд, «похожая на тряпичную куклу», тоже была поставлена им на ноги. Но прежде, «на пол­пути в мир живых», несколько минут пророчествовала.

Попросив друзей и родственни­ков покинуть комнату, Опока в при­сутствии молодых шаманов сказал, что скоро умрёт, а она займёт его мес­то, что и произошло впоследствии. В эзотерических кругах США не сомне­ваются, будто давно померкшая звез­да кинематографа, ставшая негасимой звездой шаманизма, до сих пор оказы­вает неоценимые провидческие услу­ги сильным мира сего.