60 дет назад на своей подмосковной даче умер Иосиф Сталин. Великий и ужасный диктатор, как говорят, был оставлен на произвол судьбы своими соратниками, которые устали бояться Хозяина. Есть более смелая версия, со­гласно которой его отравили заговорщи­ки. А может быть, у Кремлевской стены похоронен вовсе и не Сталин?

Не уберегли

Официальная версия событий хорошо известна. 28 февраля, по словам Хру­щева, Сталин сначала вызвал ближний круг в Кремль, где они смотрели новый фильм, а потом все допоздна ужинали на даче. Разъехались около пяти утра. Ста­лин якобы отпустил охрану спать, сказав, что ему ничего не нужно. Поэтому все и решили, что Хозяин планировал встать позже обычного, и не беспокоились до вечера 1 марта. А потом просто боялись заходить.

Ближе к ночи охранники, встрево­женные тишиной в комнате Сталина, вошли-таки в кабинет. Утром 2 марта на Ближнюю дачу прибыли врачи и диагно­стировали паралич правой стороны тела, потерю речи и сознания. Для лечения был созван консилиум светил медицины, но они с самого начала диагностировали ин­сульт и сделали неблагоприятный прогноз.

4 марта 1953 года было объявлено о болезни вождя. 5 марта в 21 час 50 ми­нут Сталин умер. Согласно медицинскому заключению, смерть наступила в резуль­тате кровоизлияния в мозг.

Менее чем через сутки в присутствии другого, не менее авторитетного конси­лиума было проведено вскрытие. Затем, по решению правящей элиты, в спеш­ном порядке тело забальзамировали и после церемонии прощания поместили в Мавзолей Ленина. А по Москве поползли слухи о том, что Сталина отравили.

Впоследствии Хрущев, да и многие другие «очевидцы» напустили на исто­рию смерти Сталина много тумана. Долгие годы полуофициально мусси­ровалась тема «неоказания помощи». Согласно ей, по распоряжению Берии Сталин, свалившийся от инсульта, был оставлен без лечения на 30 часов, в ре­зультате чего последствия болезни стали необратимыми.

Последний ужин

Сталин никогда не жаловался на здо­ровье. Хрущев в своих вос­поминаниях относит это на счет скрытности и желания выглядеть железным ли­дером. А на самом деле к 73 годам он якобы пере­нес два инсульта. Быстро уставал, часто простужал­ся. Страдал от гипертонии. Но все равно продолжал ночные обеды с ближним кругом в Кунцево и не при­знавал никаких диет. Не­мудрено, что 73-летнего старика хватил удар...

Однако сведений о по­следнем роскошном ужине вождя обнаружить не удалось. Сохрани­лось меню, которое Сталин заказал на вечер 28 февраля. Там значатся паро­вые картофельные котлеты, овощи, сок и простокваша. Не слишком впечатляющее застолье, так ужинают в одиночестве. И в Кремле 28 числа Хозяин не был - в журнале посещений его кабинета нет отметок за это число. А журнал посещений Ближней дачи таинствен­ным образом пропал.

Действия охраны выгля­дят тоже более чем странно. Сталин не встал к завтраку - побоялись будить. Не вы­шел к обеду - решили не беспокоить. Не попросил и ужина - попы­тались заглянуть в замочную скважину. Затем все же вошли в кабинет и увидели вождя лежащим на полу без сознания в луже мочи. Его переложили на диван, укрыли пледом, позвонили своему непо­средственному начальству и стали ждать.

Кстати, начальник охраны Сталина Ни­колай Сидорович Власик вспоминал, что однажды Хозяин задержался на 30 минут в парной, так министр госбезопасности тогда дал команду ломать дверь. То, что Сталин отпустил охранников спать, отно­шения к делу не имеет. Такие приказы ни один нормальный служака (если не хочет под трибунал) не выполняет. Сразу скажем: за свою преступную халатность охрана наказания не понесла.

В девять утра 2 марта врачи смогли осмотреть больного. Он по-прежнему лежал на диване, но, странное дело, был одет в повседневную одежду, а не в пижамные брюки и нижнюю рубашку, как вспоминали охранники. Перед тем как допустить к больному докторов, их серьезно проинструктировали. Берия приказал все действия согласовывать с дежурным членом политбюро.

Кстати, консилиум собра­ли странный. Формально у постели больного собра­лись светила науки: семь профессоров (шестеро - академики) и один доцент. Правда, из них четверо - невропатологи, один спе­циалист по гепатиту, один ревматолог, один терапевт и лишь один кардиолог. Че­ловек умирает от инсульта, а у постели дежурят врачи совсем не подходящих спе­циальностей...

К тому же все они были директорами НИИ, заве­дующими кафедрами и так далее, то есть реальных пациентов видели очень давно. Впоследствии консилиум усилили бывшим директором НИИ курортологии и начальни­ком Санупра. Реанимато­логов Неговского и Чеснокову пригласили лишь 5 марта. Виноградов и Пре­ображенский, прекрасно знавшие Сталина как па­циента, так и остались в тюрьме, посаженные по «делу врачей».

Лечащего врача Стали­на - Кулинича - даже не пригласили. Как и не затре­бовали историю болезни, находившуюся в Кремлев­ской больнице. Но диагноз поставили сразу - геморрагический инсульт с пора­жением левой половины мозга. Получа­ется, никто в политбюро лечить Сталина и не собирался.

Врачебная тайна

Консилиум всерьез даже не опросил охрану и обслугу: что Сталин накануне ел, когда лег спать, принимал ли какие-то ле­карства, в каком виде его нашли. Проще говоря, никто не озаботился тем, чтобы составить анамнез, чему обучают на пер­вых курсах мединститута. Зато аппетит у врачей был отменный. Обслуга вспоми­нала, что повара на даче работали не по­кладая рук.

Вопрос о переводе Сталина в стацио­нар даже не обсуждался - ему прописали полный покой, но при этом постоянно де­лали болезненные инъекции (магнезия и камфора в огромных количествах).

Лечение выглядит бессистемным и нелепым. Разные препараты то на­значались, то отменялись. Кроме того, действия врачей совершенно не соот­ветствовали поставленному диагнозу. Са­мым глупым выглядит пассаж о том, что больной находится без сознания, у него отмечены паралич правой половины тела и потеря речи. Откуда они узнали о потере речи, если человек без сознания?

По свидетельству некоторых специали­стов, комбинация препаратов, вводимыхСталину, усугубляла положение больного. Врачи сознательно игнорировали неко­торые результаты анализов, другие не­обходимые исследования не проводили вовсе. Поставив диагноз 2 марта, необ­ходимые для лечения геморрагического инсульта мероприятия для повышения свертываемости крови стали проводить только 5 числа. А второго прописали... пи­явок. Это, кстати, противопоказано при инсульте, так как разжижает кровь.

Непрофессионализм в СССР мог обой­тись дорого, так что без гарантий неприкосновенности врачи на такое не пошли бы. Снова отметим: как и в случае с охраной, никто не был наказан.

Банда академиков

Некоторые сохранившиеся результа­ты анализов прямо указывают на при­знаки отравления. Но последовательных исследований не проводилось. Совре­менные специалисты считают, что сим­птомы странной болезни Сталина очень напоминают отравление антикоагулян­тами - например, дикумаролом или варфарином.

Эти препараты особенно опасны для пожилых людей и способствуют пораже­нию сосудов, то есть создают клиниче­скую картину инсульта. Варфарин синте­зировали в Америке в 1948 году, так что применять его в СССР можно было без опаски. Но при одном условии: все члены консилиума действуют заодно.

Кстати, с гематомой таких размеров, какую выявили при вскрытии, Сталин ни­как не протянул бы четыре дня. Получает­ся, она образовалась как раз во время «лечения» или благодаря ему.

А ведь есть свидетельства, что состоя­ние Сталина время от времени улучша­лось. Как раз в такие моменты ему и делали очередную бесполезную и болез­ненную инъекцию. Магнезии и камфоры, к примеру, за четыре дня вкололи столь­ко, что одно это могло привести к отказу почек и печени. Заключительным ляпом врачей стал укол адреналина, сделанный за считанные минуты до смерти Сталина. Адреналин, естественно, вызвал сосуди­стый спазм, что при инсульте категориче­ски противопоказано.

Сообща утверждали ошибочный план лечения, вместе закрывали глаза на «неудобные» симптомы. Получается какая-то банда академиков под крылом политбюро.

А был ли Сталин?

Слишком много накопилось странно­стей с 1 по 5 марта. Первая - безала­берность охранников. На такую работу не брали безнадежных дебилов или при­митивных вышибал. Они должны были понимать, что Сталин вполне может при­йти в себя и припомнить им неоказа­ние помощи. То же самое должны были знать и врачи. Смертность от инсультов не была стопроцентной, и Сталин мог остаться в живых, пусть и в инвалидном кресле. Скорее всего, он захотел бы све­сти счеты со всем консилиумом скопом. Эта же мысль должна была посетить ближний круг - Хрущева, Берию, Булганина, Кагановича, Маленкова, Молотова и Микояна, которые стояли за всем заговором. Загадка в том, как пойти на такой заговор решились люди, прекрас­но представлявшие себе, каким бывает гнев Хозяина.

Для начала заметим, что, кроме Хру­щева, никто серьезных мемуаров после себя не оставил. Все либо скупо подда­кивали разоблачителю культа личности, либо не написали ничего. А Хрущев по­старался выставить Сталина жестоким, вспыльчивым параноиком. Немудрено, мол, что охрана боялась потревожить Хо­зяина, когда тот умирал в одиночестве, плюс пьянка 28 февраля. - и получите инсульт.

Еще одно вранье Хрущева - слабое здо­ровье Кобы. Никаких сведений о перене­сенных вождем инсультах нет, на кадрах кинохроники он выглядит бодрым. Гипер­тонией Сталин тоже не страдал - сохрани­лись его ЭКГ начала 1950-х годов. Зачем понадобилась вся эта мелкая ложь?

Добавьте к странным обстоятель­ствам пропавшие журналы регистра­ции посетителей, и будет крайне сложно восстановить картину последних дней жизни вождя. История болезни Стали­на хоть и сохранилась, но находится в неудовлетворительном состоянии. Не хватает страниц, все листы подшиты по отдельности и в беспорядке, по многу раз переписывались. Подписи членов консилиума датированы июлем 1953 года. Журнал болезни сплошь состоит из неподписанных черновиков. Амбулатор­ная карта Сталина из «Кремлевки» тоже пропала.

Масштаб заговора вкупе с небрежно­стью исполнения наводит на одну мысль. В марте 1953 года ни члены политбюро, ни исполнители их воли Сталина не боя­лись. Это могло произойти лишь в одном случае: вождя уже не было в живых.

Обреченная кукла

В самом деле, так не относятся к гроз­ному тирану. У Сталина, кстати, были совершенно официальные двойники. Самый известный из них - Евсей Лубицкий, бухгалтер из Винницы. Он не раз стоял на трибуне Мавзолея и принимал участие в переговорах с иностранными делегациями. В 1952 году Лубицкого не­ожиданно арестовали. А в марте 1953 освободили и... выслали в Душанбе, где он и умер в 1981 году.

Так, может быть, 5 марта на смертном одре и чуть позже, на столе прозектора, ле­жал вовсе не Сталин? Вполне возможно, если внимательней присмотреться к про­цедуре вскрытия и похорон. Покойников никогда не вскрывают так быстро после смерти - тело, можно сказать, едва осты­ло. Для процедуры выбрали совершенно не подходящее помещение, маленькое и темное. Не все члены комиссии видели, что происходит на столе прозектора, зато было полно охраны. Внутренние органы умершего после вскрытия уничтожили. Как будто заметали следы.

Кроме того, комиссия не усмотрела очевидных анатомических дефектов Ста­лина. Еще царская охранка упоминала, что второй и третий пальцы на левой ноге Джугашвили срослись. Это же зафиксиро­вали кремлевские врачи в 1925 и 1931 годах, но в 1953-м - просмотрели. Не за­метили при вскрытии и дефекта локтево­го сустава левой руки - следствие пере­лома в шестилетнем возрасте. Нет в акте патологоанатомов и упоминания о том, что ноги Сталина были разной толщины. А в 1929 году кремлевскими докторами это отражено. Выходит, вскрывали нена­стоящего Сталина?..

Окончательный диагноз

26 марта 1947 года Сталин серьезно заболел. Высокая температура, кровавая рвота, понос. Записи в истории болезни с каждым днем становились все более угрожающими. Анализы все хуже и хуже. То ли дизентерия, то ли отравление. Врачи ничего не могли поделать. И вдруг запись 30 июля: «Наблюдавшиеся явления хро­нической дизентерии постепенно стаяли». Остается догадываться, кто на самом деле «поправился»: Сталин или его двойник.

Кстати, выздоровевший вождь повел себя странно. Он практически устра­нился от решения государственных дел - по официальной версии, засел за «Те­орию социализма». Перестал принимать участие в совещаниях. К тому же резко сократился объем корреспонденции, ко­торую Сталин получал напрямую. Члены ближнего круга впоследствии говори­ли, что он устал от «ручного управления страной» и сосредоточился на решении разногласий между заместителями. Но Сталин теперь и на трибуне Мавзолея становился в сторон­ке, и на партсъездах сидел особняком, от­дельно от президиума. Верхушка не хотела, чтобы двойник слышал их разговоры?

Еще одна тяжелая болезнь пришлась на конец 1937-го - на­чало 1938 года. Тогда Сталин либо отравился, либо слег с тяжелой ан­гиной. Но о том случае практически ничего не сообщалось, из чего можно сделать вывод, что болел настоящий Хозяин. Не тогда ли Сталина потеряли в первый раз? А потом замена одной вышедшей из строя «куклы» на другую вошла в привычку. Между про­чим, после 1938 года Сталин стал как-то слишком мягок по отношению к прибли­женным. Зато многие дела (в том числе «ленинградское» и «дело врачей») верши­лись под контролем товарищей Хрущева и Маленкова.

Трудно объяснить мотивы этих афер с двойниками. В 1937-м верхушка по­литбюро, вероятно, растерялась и побо­ялась борьбы за власть. А может быть, опасалась мести военных за массовые репрессии. В 1947-м, скорее всего, нуждались в международном авторитете Сталина - начиналась холодная война. А в 1952-1953-м очередной двойник, вероятно, вышел из-под контроля и стал не нужен. Как иначе назвать решение XIX съезда, когда «Сталин» внес предло­жение расширить Президиум ЦК до 25 человек и вывести из него Молотова и Микояна?

В восемь часов вечера 5 марта 1953 года в совместном заседании приняли участие члены Президиума ЦК, Совета Министров СССР и Президиума Верхов­ного Совета СССР. Возглавляли действо, однако, не 25 человек Президиума Цен­трального комитета, а старая гвардия. Вскоре у страны было новое руковод­ство: Маленков - председатель Совета Министров СССР, Берия - глава объеди­ненного МВД, Хрущев - фактический ру­ководитель КПСС, Булганин - военный министр. Молотов, Каганович и Микоян тоже получили свои посты. Фактическая отмена решений партсъезда заняла 40 минут. Через час ближний круг уже был на даче. Еще через пять минут медсе­стра Моисеева сделала больному роко­вую инъекцию адреналина.

На этот раз Сталин умер окончательно.

Марк АЛЬТШУЛЕР

Смерть Сталина. Свидетели.

Многосерийный документальный сериал "Кремль--9" рассказывает о неизвестной стороне известных событий в истории России. Специально для этого сериала ФСО (Федеральная служба охраны) сняла гриф "секретно" с многих важнейших документов. Название сериала "Кремль--9" не случайно "девятка" - это бывшее 9-е управление КГБ СССР, которое обеспечивало охрану и безопасность высших должностных лиц страны. Все фильмы основаны на подлинных архивных документах спецслужб, уникальных кино, видео и фотодокументах, а также свидетельствах очевидцев описываемых событий: Александра Бурдонского -- сына В.Сталина и Галины Бурдонской, Артема Сергеева -- приемного сына И.Сталина, друга В.Сталина, Геннадия Коломенцева -- полковника, начальника отдела 9-го Управления КГБ СССР, Владимира Семичастного -- генерал-полковника, председателя КГБ СССР, Сергея Маркова -- старшего офицера подразделения охраны маршала Жукова, Владимира Шевченко -- руководителя Протокола первого Президента РФ, советника Президента России и других.
Год выпуска: 2004-2009.