«В январе 2009 года я был членом экспедиции на Аконкагуа, высочайшую вершину Анд в Южной Америке,- рассказывает аргентинец Каталин Тапардель. – Для программы «Приключения в Патагонии» мы должны были доставить запас провианта из  2-го лагеря (высота 5400м) к высокогорному лагерю (5960м), и где-то на высоте примерно 5750 метров я пережил нечто такое, чего не случалось со мною прежде...»

«Я вроде бы сохранял всё тот же темп, но внезапно почувствовал, что  взлетаю, как бы зависаю над землёй и вижу, что другой Ката­лин (так меня зовут) стал поднимать­ся в гору около меня, чуть впереди и справа. Я продолжал карабкаться, следуя за его ботинками. Я знал, где я, что я делаю, но одновременно ви­дел, как моё второе «я» поднимает­ся в гору и фактически выполняет те же движения, что и моё первое «я». После 100 метров восхождения мы остановились на привал, и это чувс­тво раздвоенности начало исчезать. А к тому времени, когда я достиг вы­сокогорного лагеря, всё почти при­шло в норму. Однако, размышляя над тем, что со мной произошло, я чувствовал себя как-то странно, всё ещё ощущал лёгкое головокруже­ние. Возможно, это было связано с нехваткой кислорода, но никог­да прежде и никогда после этого я  не видел второго себя, взбирающе­гося на гору рядом со мной. И я хо­тел бы спросить, не сталкивался ли с подобным кто-то ещё? Ведь все мы можем научиться чему-то на опыте других».

Идея кажется неординарной, но суть её в том, что иной раз в труд­ной ситуации или даже на пороге смерти люди ощущают присутствие рядом с собою некоего другого су­щества, которое подталкивает их, заставляет предпринять ещё одно последнее усилие, ещё один заклю­чительный рывок - ради того, чтобы выжить.

Подобные истории всегда живо обсуждаются, и кто-то тут же вспоминает другие эпизоды о помощи загадоч­ного спасителя. Чаще всего это ка­кой-то таинственный невидимка, но иной раз его видят. Вот одна из по­добных историй, рассказанная 30 января 2009 года Анной Д.: «Ехала я однажды ночью за рулём и настоль­ко устала, что, казалось, уже ниче­го не соображаю. Опустила стекло и включила музыку - лишь бы не ус­нуть. Но как-то незаметно моя голо­ва всё-таки опустилась, и я тут же почувствовала невероятно силь­ный пинок в спинку моего сиденья, как если бы сзади был пассажир. Это поразило меня настолько, что я тотчас полностью проснулась, но не была уверена, что же произош­ло. Я даже включила свет в салоне, чтобы удостовериться, что там ни­кого нет. И, понятно, слегка занерв­ничала. Но сразу же и успокоилась: у меня вдруг возникла уверенность, что даже если кто-то там есть, он не опасный, не угрожающий. Более того, я ощущала, будто это именно мой дедушка (умерший ещё до мо­его рождения). Остальную часть по­ездки у меня не было сна ни в одном глазу».

Что ж, любопытно. Но если бы с этим феноменом сталкивалась лишь горстка людей, то им можно было бы пренебречь, отбросив как нечто несущественное, как странное за­блуждение перенапрягшегося ума. Однако самое удивительное в том- то и состоит, что на протяжении многих лет и десятилетий это про­исходит снова и снова: с альпинис­тами, ныряльщиками, полярными исследователями, моряками-оди­ночками, лётчиками и астронавта­ми, да и с теми, кто остался в живых после взрыва, крупной катастрофы, стихийного бедствия или кроваво­го сражения. Кое-кто из этих людей выжил вопреки всей логике момен­та и будто специально лишь ради того, чтобы рассказать нам порази­тельно похожие друг на друга исто­рии о том, как в критическую минуту испытал близкое присутствие на­ставника, помощника, опекуна, по­водыря, спасителя.

Одна из таких удивительных историй широко извест­на. В 1916 году сэр Эрнст Шеклтон, посвятивший всю свою жизнь исследованию Антар­ктиды, едва не погиб. Его судно Endurance было затёрто и раздавле­но льдами. Шеклтону и двум его со­ратникам предстояло пересечь не отмеченную на карте горную цепь, чтобы добраться до китобойной станции. В течение всего этого кош­марного перехода каждый из троих был уверен, что их не трое, а четве­ро, причём четвёртый - настоящий бывалый полярник: он подсказывал, помогал, указывал верную дорогу.

И уж вовсе загадочным, мисти­ческим кажется приведённый ниже рассказ одного из участников ин­тернетовского форума.

«Мой отец, Александр Уотсон Уайт, во время Второй мировой войны служил в сигнальном корпусе Бри­танского флота. В 1942 или 43 году их корпус был размещён в Индии. Однажды отец стоял в карауле на жарком солнце и изо всех сил пы­тался вывести торец своей винтовки в такое положение, которое дава­ло бы ему хоть немножечко тени, но чтобы при этом он оставался в бо­лее или менее заданной позиции. И тут вдруг он очутился где-то вне Ин­дии, в другом месте, которое, как он понял позже, оказалось полем бит­вы где-то в Европе.

Там было холодно и сыро. Сра­жение уже закончилось. Вокруг, на­сколько он мог видеть, лежали тела погибших, а на некотором расстоя­нии команда Красного Креста тащи­ла раненого. Отец присмотрелся и чуть поодаль увидел своего лучше­го друга детства, Джона Вилмшерста, лежащим без сознания на земле. Он знал, что Джон ещё жив, но не­избежно умрёт, останься он там, где лежит сейчас. И мой отец кинулся ему помогать - подобрал и дви­нулся с ним вслед за санитарами.  Он оставил Джона в палатке Красного Креста, и тут же вновь оказался в... Индии, всё ещё стоя на посту  на жарком солнце. Он подумал, что,  должно быть, заснул на какие-то несколько мгновений и увидел сон...

И мой отец, и Джон Вилмшерст пережили войну Когда они вернулись в  Лондон, Джон встретился с моим отцом и сказал ему: «Алекс, ты можешь  подумать, что я свихнулся, но я абсолютно уверен, что во время войны ты  спас мне жизнь». Мой отец сказал: «Да Iнеужели? Как же это?» И Джон рассказал, что был ранен в сражении и лежал  без сознания на поле боя. В какой-то  момент он вдруг как будто оказался  вне своего тела и мог смотреть на всё  происходящее сверху. Он ужасно беспокоился: ясно же, что спасательная бригада Красного Креста не заметила его. Он знал, что умрёт, если его оста­вят там, но ничего не мог с этим поде­лать. «Внезапно появился ты, Алекс.- рассказывал далее Джон. - Ты по­добрал меня - ловко, как это делают пожарные, и понёс меня окольными путями в безопасное место, в палатку Красного Креста. И лишь после этого ты сразу исчез».

Когда мой отец поведал мне всё это, я спросил его: «Ну, так ты рас­сказал Джону свою часть истории?» На что отец ответил: «Нет». - «Но по­чему нет?» - удивился я, а он сказал только: «Да вроде в этом и нужды-то не было...»

Подобных историй немало, и их как только не объясняли! Как галлюцинации, как божественное вме­шательство свыше, как мистику, которую даже не хочется объяснять -пусть в мире останется хоть какая- то тайна!

А кое-кто из экспертов, напри­мер, американский психо­лог Джулиан Джейнс (ныне покойный) предлагает свою версию тайны выживания. Это, мол, проявление тонкой, изощрённой работы «двухпалатного» ума. В экстремальных условиях мозг - ради спасения психики - частично отключает рациональное левое полуша­рие (иначе оно трезво «скажет», что смерть неминуема) и взамен вклю­чается правое - творческое полу­шарие, склонное пофантазировать, вообразить что-то нереальное, даже и нарисовать радужные картинки желаемого будущего. Вот и появля­ются таинственные лики, полупро­зрачные фигуры, чьи-то голоса.

Так есть ли что-нибудь выше и  важнее силы, выносливости, храбрости? А что, если тебя не спасает ни  первое, ни второе, ни третье?

Всё равно не теряй надежды. И  воли к жизни. Это и означает  быть  человеком...

Анна ГАЛИЦКАЯ